В берлоги кипучие медведи залегают перед тем, как зайдет в следствие снежная и холодная зима. Медведь как говорится «нелюдим», предпочитает уединение, покой, для собственного квартир выбирает глухомань и нахмуренные безрадостные джунгли, закоряженные и для жителей нашей планеты сложно легкодоступные.

При нечаянных встречах с себе сходственными они не столько не показывают радости, хотя ворчливы, подчас настроены угрожающе, а от случая к случаю и драчливо.

Особую глушь медведи избирают для личных берлог. К берлогам звери идут по одиночке и группами, идут живо, не часто останавливаясь, практически по прямой полосы, пролегающей по горкам и лесам, через бурелом а также не замерзшие речки, покрывая по 20—30 км в день.

В горках медведи организуют берлоги и в земле, и в расщелинах скал, и в пещерах. На марях и болотах иногда приходилось встречать берлоги повторяющий вид нагромождения ветвей, травки и гумуса напрямик на земле. Но эти «зимовья» делают лишь недобросовестные или же ослабленные звери.

Нередко медведь организует берлогу в довольно густом пихтовом и еловом подросте. Сначала наломает немаленький ворох ветвей и вершинок, в последующие дни сооружает из их гнездо, совершенно как курица, и устилает его мхом. Залегая, закрывает себя ветками и поверх. Однажды отыскали огромного медведя в немаленький куче сухих листьев.

А не так давно была обнаружена медвежья берлога, выстланная оленьим мхом; ей понадобился мох с доброго гектара земли.
Неподалеку от берлоги коричневый медведь длинно петляет, избирая оптимальное место и мудрено запутывая отпечатки. Первые 5—10 дней не дремлет, а бдительно спит.

Устраивается обыкновенно тщательнейшим образом. Мне большое количество разов приходилось созидать берлоги, вырытые в косогорах и под шатрами солидных деревьев, с длинноватым лазом и широким гнездом, устланным всякой растительной ветошью. В их тепло, сухо, комфортно. Интересно, что от случая к случаю более бывалые медведи, покидая берлогу, маскируют вход сломанными деревьями, валежинами или же корягами.

Уже в конце ноября и декабре нахмуренные лесистые горки кутаются снежным покровом, холод лютует причем даже солнце малосильно против него. Кажется, все около оцепенело и конца не станет зиме. А медведи тихо-мирно дремлют в личных берлогах в тепле и сытости, законно получив покой неустанным трудом во время бодрствования. Но данное не спячка, а просто сон, прочный и длительный.

Впадающие в спячку животные (к примеру, суслики, ежи, летучие мыши и другие.) цепенеют, температура их тела быстро падает, и, желая жизнедеятельность длится, ее симптомы практически незначительны.

У медведя ведь сберегается обычная температура тела. О том, что жизнедеятельность животного довольно выражена, разговаривает тот прецедент, что энергично используется запас жира (от 60 до сто кг), не говоря уже о том, что, организм зверька продолжает производить воду.

Сердце зверька бьется ритмично, хоть и медлительнее, нежели традиционно, немного реже делается дыхание. В берлоге медведь проводит 5 месяцев и оставляет ее во второй половине марта или в апреле.